Алексей Антиликаторов: «Мы хотим быть уверены, что угрозы воронежцам нет»
Алексей Антиликаторов официально занял должность заместителя главы Воронежа лишь осенью 2016 года. Два года он набирался опыта в ранге и.о. вице-мэра. В городской администрации ему пришлось заниматься наиболее конфликтными направлениями, в том числе решением проблем незаконной уличной торговли и благоустройства скверов и парков. В интервью РБК-Черноземье Алексей Антиликаторов рассказал о своем подходе к решению конфликтов с предпринимателями и балансе между интересами горожан, предпринимателей и местных властей.
– Ситуация вокруг перехода у Цирка вызвала бурную полемику сначала на совете, а затем на очередном заседании Воронежской городской думы. Депутаты усомнились в необходимости передавать его в концессию на длительный срок. Как вы видите эту проблему и почему, на ваш взгляд, парламентарии усомнились в аргументах мэрии?
– На мой взгляд, в переходе у цирка царит полнейший беспорядок. У меня возникает ощущение, что там нарушены все возможные нормы: и пожарные, и нормы общественной безопасности. Я специально туда заходил туда после полемики в городской думе посмотреть, как обстоят дела. Там даже невооруженным взглядом видны изношенные перекрытия, устаревшее покрытие, облупившаяся штукатурка, обрывки электрической проводки. Наконец, в переходе лежат какие-то подозрительные картонные ящики. Кто за них отвечает? Что там происходит с антитеррористической защитой? Ведь через переход ежедневно проходят тысячи людей, и каждый день они подвергаются опасности. Мне бы хотелось, чтобы горожане были спокойны, а местные власти могли четко сказать, что никакой угрозы людям в переходе нет.
Поэтому еще год назад администрация выступила с инициативой передачи объекта в концессию. Такая форма взаимодействия с инвестором позволяет гарантированно получить после реконструкции объект в надлежащем качестве, с теми критериями и требованиями, которые мы пропишем в договоре. В случае аренды речь идет лишь о предоставлении объекта в пользование, а его обновление и ремонт будут зависеть от доброй воли партнера, что конечно же категорически не устраивает администрацию.
– Почему предприниматели не согласились с вашими доводами?
– Все эти год или даже полтора мы находились в диалоге с предпринимателями. Прошло уже более пяти встреч на уровне главы Воронежа. Я сам постоянно с ними встречался с теми, кто работает в переходе. Мы говорили: «Покажите, что вы хотите? Что вас пугает в концессии?». Никаких дополнительных аргументов. Мы слышали только беспочвенные обвинения, не несущие в себе никакой полезной нагрузки. Глава города постоянно говорил: «Вы знаете до какой цены можете подниматься, чтобы это балансировало на грани прибыльности. Так поднимитесь. Никто другой вас не перебьет, у вас есть это знание, что само по себе является неофициальным преимуществом». Шума много, а дела нет.
– Из-за чего не получается договориться с предпринимателями более-менее понятно. У каждого торговца есть свой уголок, и он боится, что в случае каких-то изменений с этим уголком он расстанется. Почему не получается убедить депутатов, которые, как и вы, видят, в каком состоянии находится переход?
– Вероятно, что депутаты не так досконально вникали в эту проблематику, как мы. При этом следует понимать суть работы парламентариев – отстаивать права своих избирателей. Однако в данном случае, ставя на чашу весов права незаконных предпринимателей, осуществляющих торговую деятельность в переходе, и права тысяч людей, использующих этот переход, думаю, что приоритет следует отдавать последним.
– Метод концессии в целом пользуется большой популярностью у городских властей. Есть опыт работы «РВК-Воронеж» на сетях городского водоканала, который можно назвать относительно успешным. Но есть и «Воронежгорэлектросеть», в случае которой речь идет не о концессии, а о реализации имущественного комплекса. Так чем концессия так привлекательна?
– В чем суть концессии? Все имущество, которое мы передаем концессионеру, рано или поздно вернется в собственность города. Задача концессионера – создать новые объекты обслуживания. Аренда же – это только обслуживание. Есть варианты сдачи в концессию городских парков. Они снимают с муниципальных властей затраты на уборку парка, на уплату налогов, на обслуживание парка и так далее. Именно концессионер будет должен и убирать, и следить, и платить. Так как цель бизнеса – получение прибыли, в итоге бизнесмен будет управлять этими площадками наиболее эффективно.
– Тогда непонятно, какую выгоду получит концессионер, например, Бринкманского сада. Зачем бизнесу туда идти? Этот парк расположен далеко и от центра, и от спальных районов, и от основных магистралей, там маленькая проходимость. Где деньги?
– Согласен. Но ситуацию с Бринкманским садом надо рассматривать комплексно. Рядом с ним есть земельный участок, находящийся в собственности коммерческой организации. Парк предпринимателя привлекает. Например, он готов взять в обслуживание этот парк, потому что он прилегает к его объектам недвижимости, на котором он хочет построить дворец бракосочетания. Безусловно, понятно, что эта концепция прибыльна – можно зарабатывать на сервисе для молодоженов. Это интересно и мэрии – идет комплексное развитие территории, о котором постоянно говорит мой шеф – мэр Александр Гусев.
– А что городские власти вообще намерены делать с другими зелеными зонами Воронежа в Год экологии? Казалось бы, это повод сделать город «зеленым». Но визуально зелени в городе становится все меньше.
– С одной стороны, зелени действительно становится меньше. звучит парадоксально, но причина этого в усилении работ по озеленению города. Мы высаживаем деревья, которые по мановению волшебной палочки не вырастут. На самом деле, деревьев становится больше, просто им надо дать время, чтобы сделать город снова «зеленым». В год экологии мы планируем озеленение территории сквера «Чайка» на Левом берегу, на Новосибирской. Кроме того, начнутся работы по благоустройству Остужевского сквера, где раньше был рынок. Посадим деревья, сделаем изгородь. Для того чтобы вандалы все не потоптали, установим видеонаблюдение и будем эксплуатировать.
– Не боитесь, что туда вернутся торговцы, которых мэрия с таким трудом выселила оттуда осенью?
– Не думаю, что они придут на газоны. Должно же быть какое-то чувство такта.
– У вас нет ощущения, что вы – какой-то цепной пес городской администрации? Вас отправляют разбираться с самыми громкими конфликтами, которые вышли в публичное пространство. В 2016 году это были споры вокруг ликвидации рынков на Димитрова и Остужева, в 2017 – история с переходом у Цирка. Туда, где надо общаться с людьми напрямую, отправляют вас. Почему?
– Мне один очень уважаемый мною человек недавно сказал: «Алексей, ты молодой, но запомни – никогда авторитет не зарабатывается жестокостью». Этому совету я стараюсь следовать в конфликтных ситуациях. И стараюсь использовать не жесткость, как вы выразились, цепного пса, а совместный поиск решения в рамках как правового закона, так и законов справедливости. Взять, например, Остужевский рынок, Димитровский рынок, переход у Цирка или незаконные торговые объекты, которые стоят по городу. Я везде пытаюсь найти общий язык. Приходит ко мне один предприниматель примерно год назад. Говорит, что платит в бюджет 1,5 млн рублей в год. Так? Я отвечаю – так. А вот теперь смотри, говорит предприниматель, вот мой объект, а вот три незаконных объекта, которые никому ничего не платят. Поэтому верни мне полтора миллиона из бюджета, расторгни со мной договор, и я буду стоять незаконно. Как же так, отвечаю ему, надо же работать по закону, есть же еще социальная ответственность. Ответ прост: а почему вот эти стоят? Тут можно много рассуждать про социальную несправедливость, но, как мне кажется, сама суть нашего взаимодействия с предпринимателями в том, что если вести бизнес, то вести его в законном русле. Мы поддерживаем добросовестных предпринимателей. Никогда не было ситуаций, чтобы ко мне пришел предприниматель, который хочет легализовать свою точку, а я его отправил восвояси. За год порядка двадцати незаконных предпринимателей приняли участие в аукционе, теперь стоят по закону, довольные, как слоны. Я с ними тоже поддерживаю связь. В этом и заключается равенство. Вся суть вот в чем: не надо кричать, что я без работы кого-то оставил, не надо вести незаконный бизнес, чтобы я без работы никого не оставлял.
– В декабре в интервью РБК-Черноземье мэр Александр Гусев сказал, что вы один из самых эффективных его заместителей. Вы чувствуете это доверие в повседневной работе?
– Знаете, да. Я делаю свою работу, зная, что я делаю ее честно. Что касается доверия, я как подчиненный его ощущаю. Но доверие руководителя не дает никаких льгот. То есть если я оступаюсь, принимаю неправильные решения, я в довольно жесткой форме получаю за это нагоняй. Но на самом деле, я знаю, что могу в любой момент обратиться к главе города за советом. Как и любой вице-мэр. Все-таки Гусев глава города, у него стратегическое мышление, у него больше информации, чем у нас. Хотя мы возглавляем свои направления, но он видит картину в целом.
– Почему же у нас так мало бизнеса в парке «Динамо». Вообще, иногда возникает ощущение, что воронежские парки бизнесу не интересны. Почему так происходит? Мэрия не пускает?
– В «Динамо» бизнес идет. В прошлом году не все успели встать на места, которые были согласованы с городскими властями, но более десяти новых точек в нем появятся. Мы всем сказали, друзья, вы все должны выглядеть уникально, одинаково красиво. Я прекрасно понимаю частных предпринимателей, они говорят, Алексей Александрович, мы готовы сделать красиво, дайте нам возможность окупиться. Не вопрос, какой срок? Года два-три? Мы говорим, хорошо. Отыграли аукцион на пять лет. Они вложили деньги, действительно сделали хороший павильон, теперь они знают, что пять лет их никто не тронет, если они будут выполнять требования договора. Самая прозрачная схема: мы им – они нам. Все. Все в законе. Тот же процесс идет в «Алых парусах». В «Танаисе» ситуация немного отличается. Там идет процесс передачи имущественного комплекса на баланс муниципальному предприятию. Чтобы отыграть торговые места необходим собственник парка.
– Когда заходит речь о парках, борьбе с нестационарными торговыми объектами, вообще о благоустройстве, сразу вспоминаются московские методы: «ночь длинных ковшей», та же улица Тверская и ее реконструкция, которая вызвала много споров.
– Если бы у нас был такой бюджет…
– Я сейчас не про деньги. Максимально жесткий подход Сергея Собянина для вас образец для подражания или у Воронежа есть альтернатива?
– По факту мы делаем одно и то же, только они не считаются с ресурсами. Когда они что-то сносят, они не разбираются в ситуации совершенно. Они просто берут улицу, и по ней идет экскаватор. Они могут себе это позволить, потому что они сносят даже легально оформленные объекты, и потом по установленному тарифу предпринимателям компенсируют незаконный снос. В отличие от Воронежа Москва, которая только на украшение к Новому году построила 1,3 млрд рублей, может себе это позволить.
– А у нас елка была за 7 млн рублей.
– Порядок цифр очевиден. Поэтому, я бы делал так же, как Собянин, если бы позволял бюджет Воронежа. Есть же пословица, что хочется все и сразу, а получается ничего и постепенно. Хочется все и сразу сделать, чтобы облик города был идеальный.
– Можете описать тремя-четырьмя предложениями город вашей мечты?
– Открытые пространства. Широкие проспекты. Озелененные и цветущие территории. Отсутствие пробок. И вежливые граждане, которые не мусорят, не хамят и соблюдают закон.
– Чего кроме ресурсов вам не хватает, чтобы сделать город таким?
– Если говорить откровенно, не хватает конечно, слаженности всех структур: это и силовые ведомства, и прочие структуры, которые задействованы в том или ином процессе. К сожалению, бюрократию никто до сих пор не убрал и не победил. Я за то, чтобы бюрократия оставалась в здоровом режиме, здоровом русле, но без, что называется, перегибов на местах. В конце концов, все что мы делаем, делается для наших земляков, для людей. Пешеходный переход у Цирка для меня очень показательный пример: полтора года мы бьемся с этим проектом. За полтора года мы потеряли порядка 20 млн рублей. Если бы мы сдали бы его в концессию полтора года назад, половина работ уже была бы сделана. Я иногда перестаю понимать, почему мы теряем драгоценное время.
Алексей Антиликаторов родился в 1989 году в Воронеже. В 2011 окончил Воронежский государственный технический университет (ВГТУ). В 2008 году был специалистом по работе с молодежью в государственном учреждении «Областной молодежный центр». С 2009 по 2010 год был членом молодежного правительства области и дублером губернатора, работал лаборантом в ВГТУ. В 2011 году перешел в областное «Агентство по инновациям и развитию» на место помощника и заместителя директора, с 2013 года – начальника управления по развитию.
На должность вице-мэра, курирующего управления экологии, муниципального жилищного контроля и отдел по работе с муниципальными и автономными учреждениями, мэр Александр Гусев назначил Алексея Антиликаторова в августе 2014 года. В ноябре 2016 года гордума утвердила это назначение.
Как новое поколение недропользователей меняет золотодобычу: кейс «Золото Дельмачик»
Отдохнуть и полечиться. Какие туристические проекты запускались
в 2023 году в России
